Начало ВОВ застало меня в Ленинграде, где я только что окончил 2-ой курс Авиационного техникума. В то время мне еще не было 17 лет и по возрасту я в ряды Красной Армии еще не призывался, но в связи с началом войны записался добровольцем во 2-ой артполк 76 мм пушек Угромовской дивизии, которая потом стала составной частью Ленинградской Армии Народного ополчения.
Формировались на территории Ленинградского мясоком¬бината в течении 3-х дней и ночью были погружены в воинский эшелон и отправлены на фронт в распоряжение Северо-Западного фронта., которым в то время командовал К.Е. Ворошилов.
В первые дни войны фашистская авиация не могла пробиться для бомбежки города, но иногда на большой высоте над городом летали немецкие разведчики. Но когда наш эшелон вошел в пригородную зону Ленинграда, нам представился весь ужас начала войны — полыхали в огне пожарищ пригородные поселки после ночного налета немецких бомбардировщиков, пришлось увидеть и первые жертвы ни в чем не повинных людей. Не долго нам пришлось ехать эшелоном, на бреющем полете нас встретил наш «кукурузник» и бросил нам пакет с приказом — разгрузиться и занять боевые позиции. В поле колосилась рожь, а мы начали готовиться к бою с прорвавшейся немецкой мотоколонной. Наша помощь пришла вовремя и в результате вечернего и ночного боя фашистская мотоколонна была разгромлена нашими войсками, прорыв фронта был ликвидирован, а мы получили первое боевое крещение. На наших боевых позициях побывал Ворошилов, сказал нам, что немцы рвутся к Ленинграду, бои будут непрерывными и жестокими. Все время к нам шла помощь из Ленинграда. Ленинградцы строили многоступенчатую оборону, копали вручную противотанковые рвы, ставили бетонные надолбы от танков, копали пехотные траншеи, строили доты и дзоты.
Бои продолжались и днем и ночью, фашисты проводили свои психические атаки ночью и с использованием всевозможной световой и звуковой техники. Впереди у нас было 3 линии обороны нашей пехоты и потом стояли зарытые в землю танки, которые использовались для артогня вместе с нами, а по необходимости могли выйти из укрытий и вступить в бой, за нами стояли еще две линии огневой защиты из гаубичных пушек 122 и 152 калибра. Но силы были далеко не равными. Нас непрерывно бомбили «юнкерсы», по нашим позициям била немецкая Дальнобойная артиллерия, проводились и минометные налеты. Мы все чаще меняли свои позиции, отступая к Ленинграду. Огонь по нашим позициям был таким плотным, что мы могли открывать огонь только предварительно закопавшись в землю вместе с пушкой и боевым расчетом. Потери были велики как в живой силе, так и в вооружении. Очень часто менялся состав боевого Расчета. Менялось командование полка и дивизии, а также средний комсостав.
В результате непрерывных боев были и перебои в снабжении боеприпасами, приходилось в день выпускать по 2-3 снаряда на каждую пушку, чтобы не подать немцам вида, что наша артиллерия подавлена. Тяжело провожать своих раненых товарищей, а еще труднее хоронить своих убитых товарищей. На пределе нервной напряженности приходится занимать места убитых и раненых во время боя. Очень мало шансов остаться живых после налета пикирующих бомбардировщиков. Очень трудно сменить позицию после стрельбы на новое укрытие, так как за нами идет непрерывная слежка. Но не смотря ни на что фашистам не пришлось вступить на священную русскую землю -' Ленинград. И я горжусь тем, что не даром была пролита моя кровь при защите и освобождении моей Родины.
