На рассвете 22 июня, находясь в палатке, услышали артиллерийскую стрельбу. Со сна не поймешь, что происходит. Бужу командира роты лейтенанта Федоринко, говорю война, он мне ответил: «Это наши камни рвут». Тут же последовал сигнал боевой тревоги. Дежурная рота первая заняла огневые позиции и вступила в бой. Мы получили приказ и в полной боевой готовности, двинулись к государственной границы, которая от нашего лагеря находилась в 7-10 км, где вели ожесточенные бои наши пограничники с передовыми отрядами немецкой армии. При занятии нами огневых позиций мы также вступили в бой с передовыми отрядами фашистских войск. За день отбивали по несколько атак, ходили сами в контратаки и немцев отбрасывали от двух до трех километров.

Окраины местечка Раво-Русская неоднократно переходили из рук в руки. Шли ожесточенные бои. Город Львов немцы заняли на 3-й день после начала войны, а мы продолжали упорно сопротивляться. И в конце июня, по приказу командира дивизии, стали с боями отходить на восток по направлению не на Львов, а на Тернополь, Хмельницкий, Бердичев, Сквира. Белая Церковь, при отходе так же вела бои. В результате боев за населенный пункт Строково, не доходя г. Сквиры, где немец применил танки и авиацию, и мы понесли большие потери, в этом ожесточенном бою был ранен осколком снаряда в правую руку и правую ногу. Это было примерно в начале второй половины июня, и был направлен в санбат и полевой госпиталь, который располагался в школе.

Затем был направлен на станцию Пирятино Киевской области, в выздоравливающий батальон, оттуда был направлен в штаб харьковского военного округа в отдел кадров. Оттуда был направлен в 10-ую запасную бригаду 31 стрелкового полка, который формировался под Харьковом. Инструктором от роты коммунистического батальона. Это было в начале августа 1941 года.

В августе 1942 года был сформирован из маршевых рот 9 особый батальон противотанковых ружей, где я был назначен командиром 2 роты. 20 августа 1942 г. на паромах нас перебросили на правый берег Волги. На рассвете на машинах двинулись к линии фронта юго-восточнее Сталинграда в распоряжение 38 стрелковой дивизии. Командир получил приказ о занятии обороны. Не успев нас распределить по полкам, как показались немецкие танки и пехота. Мы сходу вступили в бой с атакующими танками и пехотой, сходу подбили 3 танка. Неожиданно на быстром ходу на передовой появились наши «Катюши» и дали несколько залпов. Немцы стали отступать, оставив на поле боя сгоревшие танки и трупы немецких солдат. Атака отбита, оборона восстановлена, с нашей стороны также были потери, особенно в 1 роте. Все попытки атаковать наши позиции немцам не удались.

Станция была сожжена. Надо отметить, что бои на подступах к Сталинграду были ожесточенные. Изо дня в день приходилось отбивать по несколько атак. Приказ был «Ни шагу назад! За Волгой для нас земли нет!» Авиация в начале имела превосходство в воздухе. Как начинается день с утра и до вечера самолеты буквально висели в воздухе, один эшелон отбомбит, следом делает налет второй, и так продолжается до позднего вечера, при пикировании включают сирену. При ближнем полете строчит из пулемета. Не было часа, чтобы не била его артиллерия. В таком кромешном аду трудно было выжить, но мы выжили. Одно спасение — зарываться глубже в землю. Оборона на нашем участке была организована стабильно. В случае прорыва все резервы бросали на ликвидацию прорыва. Не было ни паник, ни беспорядка. Основную роль в обороне сыграли наши знаменитые «Катюши», они своими залпами уничтожали все живое, в том числе танки. Они наводили на немцев ужас и панику. Немалую роль в обороне сыграла противотанковая артиллерия, которая била по самолетам и в случае танковой атаки била по танкам. Наши ночные бомбардировщики не давали покоя немцам, действовали постоянно и наносили удары по скапливающимся войскам.

В одном из боев 9 сентября 1942 г. Я был ранен вторично, разрывной пулей в голень правой ноги, потерял много крови. Меня подобрали минометчики и отправили на свей повозке в санбат, где обработали рану и сделали перевязку. И ночью на пароходе переправили на левый берег Волги в полевой госпиталь села Заплавное Сталинградской области. В результате гангрены в конце сентября мне ампутировали правую ногу. В виду плохого состояния здоровья меня не могли эвакуировать в глубокий тыл. И только в начале ноября я был эвакуирован в город Ташкент, где мне пришлось перенести еще две операции и был выписан из госпиталя в начале октября 1943 года со снятием с воинского учета.